Такая, блин, вечная молодость - Страница 2

Когда девушка стала заполнять авторский договор на статью, последовал еще один сюрприз. Выяснилось, что никакая она вовсе не Мария Сергеевна Петрова, как значилось в резюме, а Султанат Джохаровна Абдурахманова.

– А все остальное в резюме тоже вранье? – сурово поинтересовалась Ирина Львовна.

– Все остальное – правда, – потупилась Султанат. – Простите за обман, но у меня не было другого выхода.

Султанат окончила пединститут в Москве, но возвращаться в родное село в Дагестане не торопилась. Там ее ждала жизнь «освобожденной женщины Востока»: замужество, дети, дом. Такие слова, как «творчество» и «самореализация», ей запретят даже произносить. Поэтому девушка решила остаться в столице и найти работу. В течение двух лет ей это удавалось с переменным успехом. Султанат брали в посудомойки, продавцы, учителем русского языка и литературы в школу – по специальности, записанной в дипломе. Но вот журналистом или редактором – ни в какую, хотя за годы студенчества она публиковалась в паре изданий.

Девушка поняла, что причина заключается в ее резюме, а если точнее – в строчке, где указаны имя и фамилия. И тогда она стала Машей Петровой.

Дело пошло живее. Ее стали приглашать на собеседования, давать пробные задания. Жаль только, что когда речь заходила об официальном трудоустройстве, Султанат приходилось открывать карты, и отношение к ней резко менялось: обманщицы нам не нужны! Тот факт, что девушка хитрит не от хорошей жизни, в расчет не принимался. При очередном отказе она не выдержала и расплакалась прямо перед несостоявшимся начальником.

– Признайтесь, – всхлипывала она, – что вы не пригласили бы меня, если бы в резюме стояло имя Султанат Абдурахманова!

У главного редактора от напряжения покраснела шея. В воздухе запахло обвинением в дискриминации по национальному признаку, а это совсем не вязалось с демократическим имиджем газеты.

– Нет, я бы пригласил! – упорствовал мужчина. – Мне все равно, какая фамилия у журналистки – хоть Абдурахманова, хоть Зильберштейн, хоть Цой, лишь бы она хорошо работала!

– Ну так возьмите меня на работу! Вам же понравилась моя статья, когда она была подписана Машей Петровой! Ведь понравилась, вы сами сказали! Значит, дело в моем кавказском имени!

Султанат загнала его в угол. Девушка получила это место, правда, ненадолго. Через полгода, когда ее беременность не замечал только слепой, на Султанат стали давить, чтобы она написала заявление об увольнении по собственному желанию. Впрочем, справедливости ради надо сказать, что точно так же обошлись бы и с Машей Петровой.

Увольнение совпало с другим печальным событием: Султанат бросил ее молодой человек. Вернуться в село с нагулянным ребенком – это позор, позор, позор. Девушка опять принялась рассылать резюме по вакансиям. Но теперь, с животом, ее шансы на трудоустройство стремились к нулю. Оставалось только надеяться на чудо. И оно произошло! Несмотря на фамилию и беременность, Султанат взяли на штатную должность корреспондента в газету «Работа».

Глава 2

Пока я рассказывала, выражение лица у Зои менялось от восторженного до скептического и обратно. В итоге подруга заявила:

– Твоя начальница – святая женщина. Ты думаешь, что всеми организациями руководят ангелы? Интересно, что со мной сделают, когда обман раскроется?

Я махнула рукой:

– Ерунда, не бери в голову! Во-первых, он не должен раскрыться. Посуди сама: как правило, решение о зачислении на работу специалиста твоего уровня принимает директор фирмы, а он не видит твой паспорт. Потом все бумаги оформляет кадровик, а ему не все ли равно, какого ты года рождения? Ну а во-вторых, даже если узнают правду, ты ничего не теряешь. Будешь искать другое место.

– А если к тому времени меня уже оформят на работу?

– Тоже ничего страшного. Уволить за обман тебя не могут, потому что дискриминация по возрасту при трудоустройстве запрещена. Значит, уйдешь с невинной записью «по собственному желанию» в трудовой книжке.

Зойка напряженно что-то обдумывала, а я подлила масла в огонь:

– Как я уже говорила, обычно я не советую соискателям лгать. Но в твоем случае я бы рискнула.

– А чем мой случай отличается от других? – клюнула она.

– Ты выглядишь моложе своих лет.

– Правда? А почему же тогда Вадик меня бросил?

Ну вот, начинается. Вадик и все, что с ним связано, – единственный вопрос, по которому мы с Зойкой никогда не придем к единому мнению. Подруга убеждена, что разрыв с любовником – это конец света. А я считаю, что Зойке крупно повезло: она наконец-то освободилась от бездельника и альфонса.

– Он сказал, что я для него слишком старая! – причитала Зойка. – И ушел к двадцатилетней девице!

Ну да, к генеральской дочке, которая не капает ему на мозги, что нужно устраиваться на работу, потому что сама сидит у папочки на шее. Пока Зойка содержала Вадика, она его всем устраивала. Но как только подруга заговорила о том, чтобы он сам зарабатывал на жизнь, она сразу превратилась в старуху с несносным характером. История древняя, как мир.

– Туда ему и дорога, – мрачно заявила я.

– Я знаю, ты его недолюбливала...

И это еще мягко сказано!

– ...но где я теперь найду мужчину, который моложе меня на три года?!

Зоя считала любовника красивым, на самом же деле у Вадика был вид потасканного хорька. Лежачий образ жизни (он проводил на диване дни напролет) и пиво сделали физиономию Вадика какой-то рыхлой и бесформенной, как туалетная бумага. А мешки под глазами прибавляли минимум десяток лет.