Такая, блин, вечная молодость - Страница 28

– Ну ладно, если диплома нет, то извините за беспокойство, я поеду обратно в Москву...

Однако Зинаида Михайловна забеспокоилась не на шутку.

– Да что же это?! – запричитала она. – И файл из компьютера пропал, и личного дела нет. Неужели опять началось?!

Пожилая дама пошла красными пятнами, я испугалась, как бы ее не хватил удар.

– Да ничего страшного, – успокаивала я ее, – возможно, мне дали неверную информацию. Я уточню в редакции и вам перезвоню.

– Нет, – она решительно отодвинула меня в сторону и опять принялась рыться в папках, – информация у вас верная. Дело в том, что кто-то здесь все перепутал. Вот видите, личное дело Толстуновой, а стоит на букву «Р». А должно стоять вот тут, на «Т». Это специально сделано, понимаете, о чем я?!

Взгляд у нее стал как у помешанной. Я осторожно спросила:

– Кто же это мог сделать?

– Это могла сделать только она, больше некому, – сказала Зинаида Михайловна и с неожиданной для ее возраста силой вцепилась мне в руку: – Вы вчера сюда звонили? Предупреждали, что приедете? Называли фамилию Рзаевой?

Я предприняла неудачную попытку освободиться.

– Нет, я никому не звонила, вы первая, кто узнал о Рзаевой.

Пожилая дама немного ослабила хватку, и я поспешно убрала руку.

– А знаете что? Вам надо поговорить с ней! Да, так прямо и скажите, что вы журналист из «Московского комсомольца», что пишете репортаж о нашем институте, тогда она отдаст. Должна отдать! Вот прямо сейчас идите и поговорите!

Зинаида Михайловна энергично подталкивала меня к выходу, да я и сама хотела побыстрее выбраться к людям. Я успокоилась только тогда, когда увидела в канцелярии двух студенток. Девушкам требовалось поставить печать в справки, Зинаида Михайловна шустро проштамповала документы, и студентки ушли.

– Пойдете? – спросила пожилая дама, тревожно заглядывая мне в глаза.

– Да куда идти? С кем говорить-то?

– Так с Аней!

– С какой Аней?

– Аня Бекузарова, мы с ней через день работаем. – Зинаида Михайловна стала говорить медленно и четко: – Вчера работала Аня, сегодня я, завтра опять она будет. У меня полставки, и у нее полставки, понимаете?

Я кивнула. Бред, конечно, что эта Аня могла куда-то спрятать личное дело Рзаевой, зачем ей это делать? Но поговорить с ней придется, иначе Зинаида Михайловна и вправду рухнет с сердечным приступом, а виновата буду я. Тем более что в расписании электричек сейчас двухчасовой перерыв и мне все равно надо как-то занять время.

– Где найти Аню?

Женщина радостно зачастила:

– Она живет всего в двух остановках на автобусе, в пятиэтажке, на первом этаже магазин «Продукты». Да я вам сейчас все подробно нарисую!

Она принялась рисовать схему.

– А с чего вы взяли, что Аня сейчас дома? – засомневалась я. – Наверняка у нее есть какие-то дела.

– Мне сказали, что Анечка вчера плохо себя чувствовала и сегодня собиралась отлеживаться дома. Передавайте ей от меня привет и пожелание скорейшего выздоровления!

Глава 15

Пятиэтажная блочная развалюха омерзительного цвета. Рядом стоит переполненный мусорный контейнер, в нем копошатся крысы. Типичный российский пейзаж, который начинается с 90-го километра от Москвы и заканчивается у берегов Охотского моря.

По грязной лестнице я поднялась на последний этаж и позвонила в квартиру Ани.

– Кто там? – спросил девичий голос.

– Аня, откройте, я из института, меня прислала Зинаида Михайловна.

Загремел замок, в приоткрытую дверь высунулась девушка:

– Что случилось? Я болею, у меня температура.

– Извините за беспокойство, но мне очень нужно с вами поговорить. Я отниму у вас буквально минуту. Меня зовут Люся Лютикова, я журналист, вот мое удостоверение.

Аня внимательно, наморщив курносый носик, изучила «корочки».

– Так вы из Москвы?

– Да.

– Ну ладно, проходите.

В микроскопической прихожей я сразу взяла быка за рога:

– Аня, у меня к вам такой вопрос. Вы, случайно, не перекладывали в архиве личное дело Рзаевой Светланы?

– Кого?

Я повторила имя и фамилию.

– А зачем вам это?

Едва взглянув на Аню, я поняла, что она, во-первых, вредная девчонка. А во-вторых, ей наплевать на всех детей мира и уж тем более до лампочки, напишут об Орехово-Зуевском пединституте в газете или нет. Тут надо придумать что-то другое.

– Понимаете, у меня есть брат. Он обеспеченный человек, у него свое издательство. Он холостяк и...

Аня перебила:

– Проходите в комнату, от двери дует.

Мы прошли в единственную комнату в квартире. Это было какое-то старушечье жилье. Ремонт делали лет двадцать назад, на стенах висят пыльные ковры, мебель разваливается на глазах. В воздухе витает легкий запах кошачьей мочи, хотя кошки не наблюдается.

Аня села на продавленную тахту, накинула на плечи байковое одеяло, я осторожно примостилась на засаленный стул.

– Ну так что насчет брата? – с живейшим интересом спросила девушка.

Я обрадовалась, что нащупала нужную струну.

– Так вот, я уже говорила, что он обеспеченный человек и, естественно, пользуется успехом у девушек. Но в последнее время его взяла в оборот некая Светлана Рзаева. Брат от нее без ума, хочет жениться, но я не могу этого допустить. Я сестринским сердцем чувствую, что она врет.

– Что врет?

– Да абсолютно все. Сначала придумала отца-генерала и мать-доцента. Я выяснила, что отца у нее нет, а мать всю жизнь на инвалидности провела.